Новости компаний (октябрь 2016 года)

22 октября 2016, 10:23

Каким видели Курск русские писатели

Курский край дал отечественной прозе нескольких хороших писателей. Произведения Евгения Носова и Константина Воробьева входят в школьную программу в раздел «Окопная проза». Мы же решили полистать произведения русских классиков и поискать упоминания о нашем городе. Их оказалось много. Остановимся пока лишь на некоторых.

«Слово о полку Игореве» – одно из самых первых светских литературных произведений на древнеславянском языке. Начало действия разворачивается на просторах Посеймья. Черниговские князья, в том числе и курский князь Всеволод Святославович Буй-Тур собираются в поход на половцев. Далее – известная цитата. Всеволод Святославович обращается к брату:

«Один брат, один свет светлый ты, Игорю! Оба есве Святославличя. Седлай, брате, свои борзый комони, а мои ти готови, оседлани у Курьска напереди. А мои ти куряни – сведоми кмети: под трубами повити, под шеломы възлелеяны, конець копия въскормлени; пути имь ведоми, яругы имь знаеми, луци у них напряжени, тули отворени, сабли изострени; сами скачють, акы серыи волци в поле, ищучи себе чти, а князю славе».

Вот такая известная характеристика наших предков.

Время половецких сражений прошло, и настала пора войн турецких. Город Эрзерум в 1829 году оказался на южных границах Российской Империи, и тогда его решил посетить Александр Пушкин. В повести «Путешествие в Эрзерум» он пишет:

«Мне предстоял путь через Курск и Харьков; но я своротил на прямую тифлисскую дорогу, жертвуя хорошим обедом в курском трактире (что не безделица в наших путешествиях) и не любопытствуя посетить Харьковский университет, который не стоит курской ресторации».

Из каких источников Пушкин составил представление о курской ресторации, непонятно, но достоверно известно, что наш город поэт не посетил ни разу.

В отличие от Александра Сергеевича, в Курске бывал проездом Антон Павлович Чехов. Уездный город Тим описан в его сатирическом произведении «Самый большой город в России». Речь идет об англичанине, который на карете пересекал Тим целые сутки из-за непролазной грязи на центральной улице. А вот сам Курск Чехов упоминает в рассказе «Эпизодик из жизни «милостивых государей».

«В кабинет тихо вошла хорошенькая брюнетка, одетая просто… даже очень просто. Она вошла и поклонилась.

– Извините, – начала она дрожащим дискантом. – Я, знаете ли… Мне сказали, что вас… вас можно застать только в шесть часов… Я… я… дочь надворного советника Пальцева…

– Очень приятно! Садитесь! Чем могу быть полезен? Садитесь, не стесняйтесь!

– Я пришла к вам с просьбой… – продолжала барышня, неловко садясь и теребя дрожащими руками свои пуговки. – Я пришла… попросить у вас билет для бесплатного проезда на родину. Вы, я слышала, даете… Я хочу ехать, а у меня… я небогата… Мне от Петербурга до Курска…

– Гм… Так-с… А для чего вам в Курск ехать? Здесь нешто не нравится?

– Нет, здесь нравится, но, знаете ли… родители. Я к родителям. Давно уж у них не была… Мама, пишут, больна…

– Гм… Вы здесь служите или учитесь?

Барышня рассказала, где и у кого она служила, сколько получала жалованья, много ли было работы…

– Тэк… Служили… Да-с, нельзя сказать, чтоб ваше жалованье было велико… Нельзя сказать… Негуманно было бы не давать вам бесплатного билета… Гм… К родителям едете, значит… Ну, а небось в Курске и амурчик есть, а? Амурашка? Хе, хе, хо… Женишок? Покраснели? Ну, что ж! Дело хорошее… Езжайте себе. Вам уж пора замуж… А кто он?

– В чиновниках…

– Дело хорошее… Езжайте в Курск… Говорят, что уже в ста верстах от Курска пахнет щами и ползают тараканы… Хе, хе, хо… Небось, скука в этом Курске? Да вы скидайте шляпу! Вот так, не стесняйтесь! Егор, дай нам чаю! Небось, скучно в этом… ммм… как его… Курске?»

Вот так: щи и тараканы!

Совсем по-другому отзывался о нашем городе Николай Лесков. Видимо, потому что он родился не в южном Таганроге, а в соседней Орловской губернии. У Лескова Курск описан во многих произведениях. Одна из цитат – из «Очарованного странника», главный герой этого романа был родом из наших мест: «А ночь была самая темная, какую только можете себе вообразить. В лете, знаете, у нас около Курска бывают такие темные ночи, но претеплейшие и премягкие: по небу звезды как лампады навешаны, а понизу темнота такая густая, что словно в ней кто-то тебя шарит и трогает...»

Курские соловьи стали брендом во многом благодаря литературе. Они кочуют из повести в роман. Из романа в поэтические строчки. Классик советской литературы Константин Паустовский в эпопее «Беспокойная юность» так описывает наш город: «Весной мы были в высоком Курске, как бы завешанном до крыш грудами только что распустившихся веток. Знаменитые курские соловьи щелкали, прислушиваясь к самим себе, в сырых рощах. Ленивая и холодная речонка Тускорь текла в мелких берегах, заросших желтыми калужницами. Странный город Курск. Его любят многие, даже никогда в нем не бывшие. Потому что Курск – это преддверие юга. Когда из пыльных и тяжелых вагонов скорого поезда Москва – Севастополь открывались на холмах его дома и колокольни, пассажиры знали, что через сутки за окнами вагонов в предутреннем морском тумане розовыми озерами разольется цветущий миндаль и о близости «полуденной земли» можно будет просто догадаться по яркому свечению горизонта».

Одно из забавных упоминаний о Курске встретилось у Алексея Толстого в романе «Хождения по мукам» – книге не веселой и временами страшной. Оно относится к тому моменту, когда в занятом деникинцами Ростове Вадим Петрович Рощин решил побриться и зашел в заштатную цирюльню:

«Взбивая пену и не торопясь намыливать Вадиму Петровичу щеки, парикмахер говорил: – Мало у жинки забот, – завела себе порося... Воевали четыре года, теперь у них революция... О чем они думали, почему не спросили меня? – Он раскрыл бритву и ожесточенно начал точить ее. – Большая политика и наше маленькое, тихое дело, – желаю вам иметь разницу. – Горячей пеной он начал намыливать Вадиму Петровичу щеки. – Сегодня вы у меня первый клиент. Люди сходят с ума. Если император Вильгельм убежал в Голландию, в нашем городе никто уже не хочет бриться! Я вам скажу почему. Они все боятся большевиков, они боятся махновцев, они все хотят отрастить себе щетину и походить на пролетариев. – Он с хрустом повел лезвием по щеке. – Извиняюсь, вы не любите, когда берут за кончик носа? Есть, которые это просят. Я учился в Курске, наш мастер работал по старинке, – засовывал палец в рот клиенту, а для благородных держал огурцы. С пальцем – десять, с огурцом – двенадцать, – не плохие были деньги».

Нельзя не вспомнить маленькую цитату из «Золотого теленка» Ильфа и Петрова. Когда Шура Балаганов рассказывает Остапу о том, как 34 ребенка лейтенанта Шмидта делили на вотчины СССР:

«После долгих криков решено было делить участки по жребию. Были нарезаны тридцать четыре бумажки, и на каждую из них нанесено географическое название. Плодородный Курск и сомнительный Херсон, малоразработанный Минусинск и почти безнадежный Ашхабад, Киев, Петрозаводск и Чита – все республики, все области лежали в чьей-то заячьей шапке с наушниками и ждали хозяев. Веселые возгласы, глухие стоны и ругательства сопровождали жеребьевку».

Ну и, пожалуй, одно из самых лирических упоминаний нашего города принадлежит перу Нобелевского лауреата Бориса Пастернака. Среди 25 стихотворений Юрия Живаго в заключительной главе эпопеи есть и «Белая ночь». Начинается оно с таких строчек:

«Мне далекое время мерещится,

Дом на стороне петербургской.

Дочь степной небогатой помещицы,

Ты на курсах, ты родом из Курска.

Ты мила, у тебя есть поклонники.

Этой белою ночью мы оба,

Примостясь на твоем подоконнике,

Смотрим вниз с твоего

небоскреба».

Вот таким наш город предстает перед читателями русской литературы во всем мире. Воинственный и пахнущий щами, поэтический и забавный. Впрочем, он намного разнообразнее. Впереди новые авторы и новая проза.

Подготовил Антон ФАТЕЕВ

Отзывы читателей (1)

Двери в славу — двери узкие, но как бы ни были они узки́, навсегда войдете вы, кто в Курске добывал железные куски.
В.Маяковский